Ринго Старр из всей ливерпульской четверки был, пожалуй, единственным, кого не слишком сильно тяготило участие в группе, быть частью, а не целым. Поэтому, когда Леннон, Харрисон и МакКартни разбежались по углам с неистовой жаждой выразить свои неимоверные личности, Ринго остался в некотором замешательстве. Как и все, он пошел записывать собственные пластинки, но получались они, мягко говоря, слабоватыми. Тогда, по доброте душевной, Ринго решил собрать всех друзей в студии, хорошо провести время, а заодно что-нибудь записать вместе, но необязательно. Харрисон только что сделал два великих альбома с Клаусом Вурманом и вместе с ним зашел на огонек, мимо проходила группа The Band, Марк Болан из T-Rex, Линда и Пол МакКартни, Джон Леннон сыграл на пианино и еще много приятных людей побывало там. Из этой дружеской атмосферы, веселья и беззаботной радости родился альбом Ringo – автопортрет доброго затейника, поющего о любви.
Сомнения в том, что Ринго был лишь талантливым барабанщиком позади гигантов, отпадают сами собой. Просто величие артиста совсем другого порядка – в создании праздника и подлинной житейской душевности, обаятельности. Об этом были все песни, сочиненные Ринго в составе Beatles, об этом и песни с Ringo. Но артисту и не нужно придумывать какие-то замысловатые тексты, можно даже попросить друзей, пусть они напишут (Харрисон и Леннон с радостью поделились своими строчками для этой пластинки). Все это не так важно, как дружба и хорошее настроение. Немудрено, что Ringo с легкостью побил сольные работы бывших коллег по продажам и любви широкой публики. Часто его называют «последним» альбомом Beatles, ведь в его записи так или иначе принимала участие вся четверка. Но нет, это концентрированный Ринго Старр: Oh My My, We can boogie `till we die.
(Кирилл Горячок)
подписаться на рассылку можно тут
[КПД]: Вторая волна 