В фильмографии Сергея Соловьева это кино зависло в тени трех знаменитых трилогий — советской поэтической («Сто дней после детства», «Спасатель», «Наследница по прямой») и перестроечной абсурдистской («Асса», «Черная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви», «Дом под звездным небом»). Вместе с тем, этот редко упоминаемый фильм вмещает и то и другое: тут есть продолжение темы внутреннего взросления, и разнообразная эклектика с черным юмором. Есть главное — их оправданный баланс.
На документальные кадры с запуском ракеты — дым и рев — наложены летящие птицы. Тут же — тишина земной орбиты, и на ее фоне закадровый голос космонавта Ивана Найденова начинает историю о детстве. Конец сороковых, подросток Ваня и его контуженый однорукий отец-фронтовик живут на окраине выцветшего казахского городка, в убогой землянке местной женщины. Ваня души не чает в своей голубятне (главный символ послевоенного детства), и мечтает поймать белую породистую голубку — подругу для любимого рябого голубя. Весь приблатненный городской скам мечтает о том же (редкая голубка стоит больших денег), и основная линия закручивается вокруг Ваниных отношений с бандитами, с голубями и с самим собой.
Мальчишеский дворовой романтизм Соловьев мешает с уродливыми взрослыми травмами, постоянно заставляя юного героя делать выбор и драться за него. Ваня заглядывается на переодевающуюся любовницу пианиста, но эскизу голой бабы предпочитает голубка — знакомый юнец забивает грудь за пачку печенья. С белым голубем на сердце Ваня вытаскивает бандита-вруна из колючей проволоки, тащит домой отца, чуть не убитого школьниками, а затем и сам чуть не скручивает чужому голубю голову. На фоне мелькают недалекая беременная училка, работящая казашка, хулиганы — все второстепенные герои выписаны поразительно объемно, даже если говорят не больше пары фраз. Среди прочих на экране впервые появляется Александр Баширов: подобно тому, как Кира Муратова сочинила образ Ренаты Литвиновой, Соловьев придумал для Баширова типаж чудика (здесь его персонажа так и зовут), который он будет разыгрывать всегда — «Хочешь я тебе станцую? А просто так! Смотри, дурак, че делаю!» Уставшего пианиста играет Андрей Битов, важнейший писатель советского постмодернизма, которого не стало в этот понедельник, 3 декабря. Взрослые не бандитские персонажи — пугающе поломаны, испорчены жизнью. Среди разрушенных заводов и брошенных вагонов, внутри цветного монтажа и рваного нарратива, они бросают жен и продают шубы, не понимая, что происходит и совершенно по-германовски не умея это сказать.
(Ева Иванилова)
подписаться на рассылку можно тут
[КПД]: Вторая волна 